[Владимир Чернявский]

Сообщение от Елена Шульпина

Думаете нужно добавить пункт особенности научного знания (подхода) или сделать такой материал тематической вставкой
Есть же отдельные предметы - методология ...науки. Не стоит мне кажется особо распространяться.

Уж не обессудьте, помещу целую статью по этому поводу. Можно будет из нее многое взять. Ценные мысли. Автор Егор Фалёв.

К методологии Новой науки

«…Творчество Космоса разлито в нас»
Беспредельность, 67

Развитие науки закономерно приводит её к расширению предмета исследования. Включение объектов новой природы вызывает потребность в новом методе. Когда создаётся принципиально новый тип метода, это не может идти в отрыве от мировоззренческих установок и даже типа мышления вообще. Сейчас в методологии науки принято говорить о «типах рациональности». Смена «типа рациональности» необходимо предшествует оформлению и «законодательному» утверждению нового метода, поскольку понятийное закрепление предполагает уже зрелую стадию развития нового типа опыта.
Так, выдвижению «классического» научного метода Галилеем, Декартом и Ньютоном предшествовала «смена типа рациональности», или, иначе говоря, глубокая перестройка менталитета учёных и общества в целом в конце эпохи Возрождения в XVI веке. Начиная с 30-х гг. XIX века, формировался тип «неклассического мышления», на основе которого были совершены научные революции в математике и физике конца XIX – начала ХХ веков.
Сейчас философы говорят о формировании нового типа рациональности, иногда, за неимением лучшего, называемого «постнеклассический». Он формируется в таких областях исследования, как синергетика, фрактальное исчисление, экология, а также многочисленные «пограничные» дисциплины, которые лучше назвать «синтетическими» (космобиофизика, биогеохимия и т.д.). Этому типу рациональности вообще свойственно стремление к синтезу и снятию каких бы то ни было постоянных границ. Также здесь учитывается степень и качество воздействия познающего субъекта на познаваемую систему; собственно, познающий и познаваемое не разделяются, но рассматриваются как аспекты события познания. Примером второго типа мышления является ускоритель элементарных частиц, когда частица разгоняется до субсветовых скоростей, а потом врезается в препятствие. Примером третьего — метод изучения электромагнитной активности живой клетки, когда приходится учитывать воздействие полей измерительных приборов на поле объекта.
К чертам этого нового типа мышления можно отнести те положения, на которые указывает в своих работах Б.У. Родионов:
1) «человек есть мера всех вещей»;
2) материя жива;
3) мысль творит материю.
Этот тип мышления сделал возможным изучение принципиально новых явлений, причины которых лежат вне плана, общедоступного для наблюдений, на планах тонкой материи.
Но эта новая рациональность, не получив пока методологического оформления и фундамента, продолжает использовать основные установки старого, «неклассического» метода, что неявно привносит в науку ряд устаревших мировоззренческих принципов, сдерживая её дальнейшее развитие. Когда новый тип мышления будет закреплён методологически, тогда, на мой взгляд, можно будет говорить о провозглашённой в Живой Этике «Новой науке».
Поэтому актуальной задачей будет, отдав дань должного прежнему методу, подумать над философско-методологическим обоснованием Новой науки. Рассмотрим два из трёх положений, указанных Б.У.Родионовым, и попытаемся дать их объяснение с точки зрения Учения, выраженного в Живой Этике и «Теогенезисе».

* * *
Принцип «человек есть мера всех вещей» отражает один из основных методологических принципов неклассической рациональности — принцип релятивизма. В Новой науке этот принцип должен быть коренным образом переосмыслен. Этот принцип релятивизма опирается на определённую мировоззренческую установку, когда факты действительности рассматриваются только с точки зрения человеческого сознания. Причём с такой точки зрения, на которую может встать (теоретически) любой субъект (требования общезначимости, интерсубъективности, воспроизводимости эксперимента и т.д.). Релятивизм — это «диктатура точки зрения», и наибольшее, что он может допустить (и уже допустил, например, в концепции «методологического плюрализма» Фейерабенда в ХХ веке), — это теоретическое равноправие всех точек зрения . Однако, это равноправие никогда не сможет быть реализовано практически, потому что целые бездны возможных точек зрения человеку в принципе недоступны (пока он не откажется от самого принципа воззрения на мир с какой-то точки зрения). Мы никогда не узнаем, как выглядит мир с «точки зрения» электрона, фотона или метагалактики как живых и сознательных существ. Не узнаем до тех пор, пока будем придерживаться принципа «точки зрения» и относительности всего по отношению к этой точке.
Пора, наверное, учесть в методологии науки то обстоятельство, что «точка» зрения — такая же абстракция, как геометрическая точка, — абстракция, полезная в определённых пределах, но недействительная за ними. Точка зрения всегда имеет границы, а значит, объём, а значит, структуру, внутреннее движение, дыхание, пульс, развитие. Это уже не «точка» зрения, а «сфера» зрения. И эта сфера может, как и всё в природе, бесконечно варьироваться как по своим размерам, так и по качеству своего проявления. Представим, что «сфера зрения» некоего человека достигла размеров Земли — конечно, не в физическом измерении, а в измерении абстрактного «пространства мысли». Только тогда человек сможет понять, пережить и вместить жизнь Земли как живого, сознательного существа, сопереживать ей, чувствовать её боль и облегчать её. Только тогда человек сможет вместить внутри своей «сферы зрения» жизнь и сознание всех живых существ, обитающих на Земле, тогда человеку станут доступны все идеи-мыслеформы, насыщающие мысленную ауру Земли (ноосферу), которые сейчас пока что прорываются в сознание немногих учёных лишь через узкую щель их «точки зрения». В Живой Этике это названо «мировым [то есть, планетарным] видением». И есть ещё более высокое (но тоже достижимое для человека) «видение беспредельности», когда сфера зрения расширяется настолько, что границы её размываются, и переживание жизни в каждый момент времени происходит «с точки зрения вечности» и Беспредельности. Тогда сам принцип «относительности» восприятия теряет силу, потому что исчезает двойственность воспринимающего и воспринимаемого, но это не уничтожает опыт, но, наоборот, бесконечно интенсифицирует его. И, конечно, «субстанцией» этой «сферы зрения» будет не что иное, как психическая энергия, поэтому центральным для развития Новой науки становится вопрос исследования и сознательного применения психической энергии.

Это не отменяет, однако, принципа относительности, а только уточняет его пределы, потому что наука, хоть она и должна иметь целью познание безусловной реальности, своим предметом имеет условную действительность, а она, в самом деле, относительна. Но в понимание относительности нужно внести две важные оговорки:
1) «точкой отсчёта» в принципе относительности должен быть не абстрактный субъект, на место которого может (теоретически) встать любой индивид, а конкретное сознание («сфера зрения»), поскольку при изучении тонкоматериальных явлений качество сознания (его психической энергии) играет определяющую роль; наоборот, пространственно-временные отношения, на которых построен современный принцип относительности, совершенно второстепенны.
2) Должно быть принято, что действительность не исчерпывает реальности, и сфера действия принципа относительности ограничена (хотя эти границы и гораздо шире, чем у принципа относительности в его сегодняшнем понимании).
* * *
Чтобы определить границы применимости принципа относительности, нужно провести чёткое различие между мыслью и сознанием. Остановимся вкратце на этом основополагающем различии, которое должно стать одной из основ новой научной методологии.
Сознание, если оно и не «субъективно» в обычном смысле, всё же индивидуально и представляет результат, производную от всех прежних воплощений данной Индивидуальности, точнее, от опыта, который пережит и, главное, усвоен, то есть, из которого Душою, Индивидуальностью были извлечены уроки, вечные зёрна Истины. Сознание, таким образом, неразрывно связано с накоплениями духа на данной ступени его эволюции. Соответственно, сознание, сколь бы высоко или низко оно ни стояло на лестнице бытия, не охватывает собой Беспредельность, оно всегда имеет горизонт, но это не «границы», но условие жизни, потому что жизнь требует пространства для развития и роста, и Беспредельность всегда предоставляет сознанию такое пространство.
Мысль же не только не «субъективна» в любом смысле, но, строго говоря, и не индивидуальна. Мысль, как сказано в Учении, «пронизывает пространство», у неё нет ни предела, ни горизонта, ни собственника.
Знание в каждый момент истории обладает той или иной формой теории, системы или фактического материала. Мысль тоже может воплощаться в мысленные формы (мыслеформы) на плане ума, но сама по себе мысль, как и огонь — это процесс, а не форма, явление или состояние. Понятия «Огонь» и «Мысль» стоят очень близко друг к другу, почти синонимы. «Мысль есть Огонь. Мысль есть порождение творящего вихря и взрыва» . Как об этом пишет Уранов, «…Божественная Мысль есть Огонь, а так как каждая мысль есть дифференциация или отражение Божественной Мысли, то каждая мысль есть тоже огонь…» Уранов описывает отношение огня и пламени так: «Дух — Огонь, и Пламя — Материя. Огня никто никогда не видел, но пламя, неотъемлемое от огня, познаваемо и зримо». То есть, пламя — видимый процесс горения, качественного превращения материалов, есть непосредственное и неотъемлемое следствие, эффект Огня, через который Огонь проявляется в мире.
«Пламя есть Высшее, то есть, наиболее огненное состояние материи; философски — нечто, соединяющее Дух и Материю. Пламя есть ПРОЦЕСС возвращения или превращения Материи в Дух, из которого она когда-то была создана. Пламя, таким образом, есть Жизнь, или сочетание Духа с Материей».
Условия истинного мышления, то есть, такого, которому действительность не может не подчиниться, — те же, что условия пламени (горения): наличие топлива — интенсивного опыта во всех телах, составляющих проводник человека (включая опыт мышления), и наличие устремления к Огню (ведь одно из имён его — Истина). Это устремление сможет привлечь разлитый повсюду Пространственный Огонь Мысли, чтобы воспламенить топливо опыта. Если жизнь по сути своей есть Пламя, то мышление (Пламя Мысли) — включает в себя тончайшее и «самое горячее» пламя, в котором материя завершает своё возвращение к духу (в буддизме — через свет Просветлённого Ума — Бодхи, или через Буддхи, Духовный Разум, в «Тайной Доктрине»). Следовательно, можно сделать вывод, что истинной может быть только мысль огненная, точнее, пламенная. И это имеет силу не только для становящейся Новой науки, но и для науки прошлого, хотя в прошлом это условие не принималось во внимание. И она будет истинной не потому, что рабски согласуется с опытом, но потому, что несёт в себе отражение Божественной Мысли, которой весь проявленный мир был сотворён по собственному плану и законам.
Человек есть MAN — на санскрите это соответствует Ману, родоначальнику и главе Пятой Расы, а также Манасу — принципу Разума. Поскольку Мысль есть Творец, семя и, соответственно, мера всех вещей, точнее, существ (потому что в природе нет ничего неживого), то человек, поскольку он причастен мысли, тоже является «мерой всех вещей». Но он является такой мерой не как отдельный субъект (личность) и даже не как индивидуальность, но как «пламенная струя мысли». Человек в горении своей жизни позволяет Огню Пространственной Мысли соединиться с материей своих тел (и материей своего опыта) в Пламени Мышления, посредством Разума.
Это что касается положения «человек есть мера всех вещей». Теперь о том, что «мысль творит материю».
«Мысль — творческая энергия разума, разлита везде и во всём на протяжении всего беспредельного Пространства. Она есть причина жизни, и жизнь есть её следствие. Мысль является семенем, из которого произрастает и которым творится материя». Это творение-произрастание имеет много уровней, как и сам проявленный Космос. Можно условно выделить четыре уровня.
1) Во-первых, Мысль, как Божественная Мысль, развёртывающаяся из космической Мыслеосновы, есть творческая энергия Матери Мира, Её Огонь, она есть «сознательная, созидательная сила жизненного импульса, творящая Вселенную». Эта мысль не сотворена, вечна, беспредельна, разлита повсюду в Пространстве и, как аспект Духа, составляет непроявленную основу всего проявленного, всей Материи; это Огонь, стоящий за Пламенем Жизни. Сказано, что Дух первичен по отношению к Материи, и это Он впервые устанавливает полюс Материи, входя затем в эту полярность, как если бы Он был равноизначален с Нею. Но тот аспект Духа, посредством которого Дух творит полюс Материи, — это Мысль. И затем, когда Дух соединяется с Материей в Пламенном горении Жизни, именно мысль составляет самую огненную и тонкую, «горячую» часть этого пламени.
2) Во-вторых, эта Божественная Пространственная Мысль развёртывается, с некоторым понижением вибрации, в Мысли Космических Строителей («Космического Венца» в Живой Этике), которые создают план для данной проявленной Вселенной, от начала и до конца её проявления. Затем многие ступени Космических Мыслителей, по закону Иерархии, проводят Божественную Мысль в форму, аналогично тому, как электрический ток передаётся по трансформаторной цепи.
3) В-третьих, мысль многих поколений мыслителей, живших на Земле, не теряется, но «накапливается» в пространстве, в «ауре мысли», в Ноосфере Земли, напитывая её огненной праной. Из этой праны каждое новое поколение черпает энергию мысли для нового продвижения вперёд. «Мощью прана насыщена – старайтесь извлечь дары! Одним вздохом можно преодолеть веков труд, но один отрицающий взор может стереть начертание, явленное веками» . Культура запечатлена материально в книгах, памятниках искусства и т.д., и через это мы получаем весть от прошлых поколений, но озарение, дающее приобщение к этой культуре, приходит к нам из пространства (можно сказать, «ноосферы»), насыщенного праной.
Каждая мысль, как плуг пахаря, оставляет свой след на пашне Ноосферы, и если это не просто бесплодное умствование, если в эту борозду брошено зерно горения духа, то из него в будущих поколениях произрастут плоды, даже если материально эта мысль нигде не запечатлена. Конечно, не только сами люди насыщают пространство мысли планеты, но также и вышеупомянутые Иерархии Космических Строителей и Мыслителей, но дать Их Мысли воплотиться в слове языка человеческого может только человек, трудящийся и идущий по Земле «руками и ногами человеческими».
4) И, конечно, каждый человек каждой своей мыслью творит будущее для себя и для других.
* * *
Итак, важнейшие положения складывающегося сейчас нового типа рациональности — «человек есть мера всех вещей» и «мысль творит материю» — могут быть прекрасно методологически обоснованы с опорой на Учение Живой Этики. Но современных учёных ещё немного сдерживает в принятии нового метода то впечатление, что здесь уже нет столь прочной опоры на «материальную действительность», что духовные сферы вытесняют материальное, а ведь именно оно является предметом науки. Но, с точки зрения Живой Этики, не существует «чисто материальной» действительности в противоположность «духовной», поскольку единственная действительность есть поток пламени Жизни, вечными аспектами которого являются Дух, Материя и Сознание, но та же действительность, рассмотренная «с точки зрения вечности» (sub specie eternitatis), точнее, вовсе без точки (или сферы) зрения, есть Реальность, аспекты которой — Огонь и Мысль.
Учение также не принижает условную действительность по сравнению с безусловной: хотя действительность относительна и в этом смысле может быть названа «иллюзией», «майей», но в «Теогенезисе» сказано: «Майя есть иллюзия только в том смысле, что вся материя не вечна, а в этом смысле только Бог или Дух реальны. С этой точки зрения, всё прочее есть иллюзия, ибо всё прочее временно, то есть, ограничено условиями времени и пространства». Следовательно, обладая своей степенью условной реальности, действительность «имеет полное право» быть предметом науки.

В заключение ещё раз хочу показать, что Новая наука не отрицает старой, но, наоборот, развивает те её стороны, которые и составляют её ценность и силу.
Принцип научности, как представляется, состоит в следующем:
1) в опоре на факты, составляющие непреложную действительность опыта (в противоположность воображению, иллюзии, мнению и т.д.);
2) в стремлении к Истине превыше всего (превыше предрассудков, авторитета, личной или коллективной выгоды и т.д.);
3) в постоянной готовности принять новую точку зрения, если она лучше согласуется с фактами.

Новая наука, построенная на философской основе Учения Живой Этики, органично развивает этот принцип научности:

1) Новая наука основывается на фактах не менее, а более, чем наука прежняя, но круг условий явления, принимаемых в расчёт при его изучении, принципиально расширен за счёт сознания и его качеств. Если обратимся к истории науки, то увидим, что и раньше «научные революции» заключались в расширении круга учитываемых условий, так что старые теории оказывались верными, но частными случаями в рамках новых, расширенных теорий; такое же отношение между Новой наукой и прежней.
2) и 3) Стремление к Истине и готовность отказаться от старой её формы ради новой в гораздо большей степени выражены в Новой науке, где научное познание является аспектом духовной практики, «садханы», восхождения от невежества к знанию, тогда как в старой науке власть авторитета и обычая, а в последнее время и материальной выгоды — ещё довольно сильны.

Если сравнивать учёного с альпинистом, который должен, как за свою жизнь, держаться за «скалу фактов», то Новая наука позволит учёному ещё крепче стоять на ногах и притом даст ему свободу обозревать со скалы научного опыта открывающиеся просторы Беспредельности.